Русский язык: перезагрузка
Тема реформирования русского языка не теряет актуальности последние 20 лет. Попытки упрощать и переиначивать нормы и правила повторяются чуть ли не каждый год, но нужно ли это нашему народу? О том, что вообще происходит с «великим и могучим», мы побеседовали с кандидатом филологических наук, директором Института филологии, массовой информации и психологии, профессором Новосибирского государственного педагогического университета Еленой Булыгиной.
— Елена Юрьевна, одна из главных тем прошлого года – новые нормы произношения и ударений в некоторых словах. «Кофе» среднего рода и «дОговор» уже стали символами безграмотности и абсурдности этих реформ. Как вы к этому относитесь?
— Для начала замечу, что новые нормы никто не вводил: язык, а значит, и языковая норма, сами подвижны и динамичны. Колебания в произношении существовали всегда. Например, в словарях, которые выходили до 1960 года, можно встретить и произношение «йОгурт» с пометкой «литературная форма», и произношение «йогУрт» как форму разговорную. «Кофе» среднего рода там тоже был. Так что новые словари, помимо фиксации нормы, просто показывают все возможные варианты произношений. Если что-то употребляется в разговорной речи, то оно фиксируется как допустимое употребление в определённой ситуации или сфере бытования языка.
— Но тогда получается, что эти формы проникают в литературную речь и изменяют ее, причем не всегда в лучшую сторону…
— Известный филолог и лингвист Елена Андреевна Земская как-то сказала, что сейчас начали говорить те, кто раньше молчал и читал, в частности, политики. Кто из них сейчас говорит по бумажке? Живая разговорная стихия начала вторгаться в литературный язык, это стало заметно, и словари просто фиксируют эти изменения. Но для того чтобы кардинально изменить нормы языка, нужно очень много времени, если бы они менялись раз в пять лет, то вряд ли два поколения людей хорошо понимали бы друг друга. Поэтому на протяжении последних пятидесяти лет никак не могут провести реформу орфографии.
При этом никто не отрицает языка интернета, которым очень хорошо владеют некоторые люди.
— Но ведь этот язык безграмотен по сути! Нужен ли он вообще?
— Это не задача общества – решать, нужен конкретный язык или нет. Если такая форма возникла, значит, она нужна, и никакие запреты не смогут ей помешать. Надо сказать, что профессиональный жаргон изначально возник как корпоративный язык ремесленников – им нужно было скрывать от конкурентов свои ноу-хау. То же и с воровским жаргоном. Этот язык и сейчас является маркером «свой - чужой»: знаешь его, значит, принадлежишь к определенной группе.
Умереть или приспособиться
— Нормально ли, что язык изменяется под воздействием внешней среды? Что и кто влияет на него больше всего?
— На каком-то этапе у языка просто не хватает ресурсов, чтобы назвать какие-то новые явления, вещи. У него остается два пути: либо выйти из употребления и умереть, либо приспособиться, заимствовать что-то из других языков. У нас сейчас много контактов с носителями других языков, и это хорошо. А вот наша собственная речевая культура стала намного хуже. Возьмите, например, телевидение – раньше диктор перед эфиром читал текст, проверяя правильность всех ударений. При современном темпе работы и жизни это просто нереально. Но именно телевидение сейчас очень сильно влияет на речевую культуру общества, и если с экрана звучат жаргонизмы и неправильные ударения, то все считают, что так можно говорить.
— Тогда получается, что и наши лидеры подливают масла в огонь. И Дмитрий Медведев, и Владимир Путин не упускают случая вставить в свою речь что-нибудь яркое, разговорное…
— При всем этом наши лидеры владеют прекрасным литературным языком. А проникновение разговорных элементов в деловую речь – это и есть демократизация языка. Этот процесс нужно обсуждать и исследовать, но никак не запрещать. Потому что человек должен знать абсолютно все формы своего языка, включая самые неприличные, и знать, в каких речевых ситуациях можно их использовать.
— То есть не нужно бороться с ненормативной лексикой?
— За нецензурную брань в общественном месте могут наказать, и не только штрафом. Если в суде звучит нецензурная речь, то филологам приходится делать экспертизу того, была ли она направлена на присутствующих или нет. Но в юридической практике всегда нужно доказать, что один человек нанес оскорбление другому. А если прохожий, споткнувшись, скажет какое-нибудь грубое слово, то его никто не будет привлекать к ответственности.
— Но разве это не поощряет людей к тому, чтобы и дальше ругаться?
— Нужно, чтобы люди развивали свою внутреннюю культуру. Раньше женщины практически не употребляли нецензурных слов, и мужчины при дамах тоже сдерживались. При этом никаких ограничений не было – люди сами знали, что можно говорить в узкой мужской компании, а что – в общественном месте. Если тот процесс, который идет сейчас, будет продолжаться, то ключевые бранные слова превратятся в слова-паразиты и потеряют свою смысловую нагрузку.
— Мне кажется, что развития внутренней культуры — этого недостаточно. Должны быть какие-то действия извне. Что, например, делается в нашем городе для повышения общего уровня грамотности?
— Интересные идеи есть, хотя и не так много, как хотелось бы. Фонд «Родное слово» уже давно проводит в метрополитене проект «Уроки грамотности», с которым познакомились сотни тысяч наших горожан. В дополнение к нему осенью должен выйти справочник по культуре речи для новосибирцев, над которым работали сотрудники нашего института, и я в том числе. Это будет книга карманного формата с некоторыми грамматическими, орфографическими и орфоэпическими нормами, а также с интересными статьями о русском языке. Преподаватели НГПУ и НГУ регулярно читают просветительские лекции о русском языке в областной библиотеке, на которые приходит очень много людей...
— Надо полагать, что те люди, которые интересуются языком и посещают эти лекции, и так достаточно грамотные…
— Насчет грамотности мне трудно судить, но приходят люди действительно образованные, причем не только гуманитарных профессий. Хотелось бы, чтобы на телевидении стало больше просветительских программ, хотя бы таких, где обсуждаются и проблемы языка, и новинки литературы. Пока такое можно увидеть только на канале «Культура». Иначе нам не заставить людей задуматься о том, что язык – это важно, и ему нужно уделять внимание. Если не заниматься языком, литературой, историей и культурой, бессмысленно говорить о патриотизме.
Толковый словарь в каждый дом
— Пару десятков лет назад пришла мода на старые, дореволюционные слова. Чем вы это можете объяснить?
— Это достаточно позитивный процесс, поскольку слова, считавшиеся устаревшими или негативно-оценочными в советское время, сейчас снова начинают активно употребляться. И что плохого в том, что мы используем слова «губернатор», «гимназия», «лицей», «меценат»? Правда, иногда подобные слова употребляются в не совсем верном значении. Ситуацию усугубляет и то, что в школе очень сильно сократили число уроков русского языка и литературы. Поэтому я считаю, что нужно всячески популяризировать нормативные словари, и в особенности грамматики – последние не переиздавались с 1980-х годов!
— А будет ли это востребовано людьми? Словари и грамматики купят универси-тетские библиотеки и филологи. Но вряд ли простые люди будут покупать их так же активно, как какие-нибудь детективные новинки…
— Грамматики, может, и не будут. Но словари – это другое дело. Раньше считалось, что у каждого образованного человека должен быть Толковый словарь русского языка под редакцией Сергея Ивановича Ожегова. Если человек не знает значения слова, он может посмотреть его в словаре. И радует то, что такие словари широко издаются до сих пор. К тому же сейчас словарь необязательно покупать в виде книги – им можно воспользоваться, например, в интернете. Тем более если тенденция к возвращению дореволюционных слов сохранится.
— У нас происходит и обратный процесс: вместе с отказом от советского прошлого мы начали отказываться от многих очень удобных слов. Слову «товарищ», например, замены так и нет. «Господа» и «дамы» как-то не очень активно приживаются…
— Это действительно большая проблема – мы не знаем, как обратиться к человеку на улице. Во всех европейских странах есть два-три общепринятых обращения как к мужчинам, так и к женщинам… Слово «товарищ» в данном случае – не лучший вариант. Оно носит политическую окраску: «товарищ» – это прежде всего соратник по партии. С другой стороны, слово «господин» тоже уместно далеко не везде, например, если политик приедет на встречу с пенсионерами, то обращение «господа» будет воспринято, скорее, как ехидство, а не как дань уважения.
Факт
Русские поэты и писатели придумали много новых слов: вещество, градусник (Ломоносов); промышленность (Карамзин); головотяпство (Салтыков-Щедрин); стушеваться (Достоевский); бездарь (Северянин).
Почти все слова русского языка, начинающиеся с буквы «а», — заимствованные. В современной речи на «а» начинаются только три существительных русского происхождения — это «азбука», «аз» и «авось».
В древнерусском алфавите буква «х» называлась «хер». Отсюда произошло слово «похерить» в значении «перечеркнуть что-то на бумаге крестом». И лишь впоследствии это слово приобрело современные значения – «потерять», «испортить».
До XIV века на Руси все неприличные слова назывались «нелепыми глаголами».
Автор:Павел КРАСИН
15.07.2011«Вечерний Новосибирск»
http://vn.ru/index.php?id=103458